«В полночь нас сменили Иваны (Белый и Чёрный). За наше дежурство прошло восемь эшелонов к фронту и четыре в обратном направлении. Немного подкрепившись нехитрой едой и выпив из фляжек по 3-4 глотка воды, мы провалились в сон. Шпаков готовил радиодонесение, в которое сводил добытые за сутки разведданные. Аня и Зина шифровали текст, готовясь к утреннему радиосеансу.
В предрассветный час радистки без лишних шорохов раскинули антенну и противовес, подключили питание, и Зина села за ключ своего «Северка». Шпаков и Аня находились рядом. По выражению лица Зины, по её глазам, движению губ старались угадать, как идет настройка. Зина улыбнулась – есть контакт. Пошли группы цифр, и в Центр потекли разведданные. Всё прошло без запинки: Центр подтвердил приём, пожелал дальнейших успехов.
Ничто не предвещало беды. Где-то неподалёку натужно загудел мотор тяжёлой автомашины. Николай, Аня и Зина переглянулись. Что бы это могло значить? На всякий случай собрали своё «хозяйство» и решили выяснить – что это за гул.
Ридевский, Иван Мельников и я спали после дежурства. Сквозь сон послышался топот. Тяжёлые шаги явно приближались. Открыв глаза, я увидел прямо у изголовья солдата в каске со шмайсером МР-42…».